18 октября. Зомби из ГУЛАГа
На прошедших выходных в Гоголь-центре прошла премьера спектакля "Мандельштам. Век-волкодав" (vek-volkodav), который стал вторым в цикле "Звезда", посвящённом судьбам и творчеству пяти поэтов Серебряного века: Бориса Пастернака, Осипа Мандельштама, Анны Ахматовой, Владимира Маяковского и Михаила Кузмина.
Первым был "Пастернак. Сестра моя жизнь" (pasternak), но он понравился мне меньше. Максим Диденко сделал его в стилистике циркового представления с таким количеством метафор и символов, что получилась какая-то окрошка. А вот Антон Адасинский, режиссёр "Мандельштама", человек взрослый, опытный, в Германии работает, играл роль Мефистофеля у Сокурова, поэтому спектакль сделал по-европейски артхаусный и монохромный, в модном сейчас на западе формате "зомби-триллера". Сам сыграл роль главного зомби, правда без слов. Все остальные актёры Гоголь-центра также ничего не говорили. Текст произносила только Чулпан Хаматова: она читала стихи Мандельштама. То, например, которое дало название спектаклю:
"Мне на плечи кидается век-волкодав,
Но не волк я по крови своей..."
И более ранние, но тоже грустные:
"Скудный луч холодной мерою
Сеет свет в сыром лесу.
Я печаль, как птицу серую,
В сердце медленно несу".
Читала хорошо, иногда со слезами на глазах, ну это и понятно, всё-таки народная артистка.
Сцена была оформлена в духе станции Борзя Забайкальской железной дороги. Освещало её несколько тусклых фонарей в форме виселиц. На заднем фоне был унылый серый пейзаж бесконечной русской зимы. Главные герои играли в одежде бомжей, сшитой художником по костюмам из телогреек. Режиссёр Адасинский, в основном, бесцельно бродил по сцене, иногда совершая какие-то действия, например, одевал елочные игрушки, как на ветки, на окоченевшие руки трупов или забирался в какую-то ржавую трансформаторную будку. В общем, практически перевал Дятлова, не хватало только разбросанных внутренних органов.
Массовка, во главе с Никитой Кукушкиным, переодевалась в белые одежды и изображала народный энтузиазм и, видимо, жертв сталинского режима. В одной из сцен они по очереди подходили к плахе, клали на неё головы, а зомби в одежде шамана отрубал их какой-то деревянной рогаткой.
В ходе спектакля появилась даже детская зомби-лошадка, на которой качались Адасинский с Хаматовой. Несмотря на общую депрессивную обстановку, успокаивало то, что в зале вместе с нами была председатель Центробанка с мужем. Если у неё есть время на современное искусство, значит в нашей стране всё не так уж плохо.
Комментарии
Отправить комментарий