2 июля. Психиатрический театр
Режиссёры постдраматического театра любят спектакли про психически нестабильных персонажей. Там есть где разгуляться. Ведь если авангардно ставить "Гамлета" или "Карамазовых", то продвинутые зрители начинают задавать вопросы: почему Офелию играет мужчина, а Алёшу Карамазова - женщина, почему все перешли на прозу и курят сигареты "Друг", и всё такое.
А в спектакле под названием "Кафка" по пьесе тридцатилетнего Валерия Печейкина (премьера состоялась на этой неделе в Гоголь-центре) можно делать что угодно (kafka). Ни Шекспир, ни Достоевский в гробу не перевернутся, а Кафке после того, что с ним происходило в жизни, уже ничего не страшно.
Немецкоязычный писатель еврейской национальности, родившийся в Праге, всю жизнь страдал хроническими болезнями (туберкулёз, мигрень, бессонница, импотенция) и умер в сорок лет от истощения, так как из-за туберкулёза гортани не мог принимать пищу. Работал он чиновником в страховом ведомстве, бо́льшая часть работ его была опубликована посмертно. Даже фамилия была не очень героическая: в чешской транскрипции «Kavka» означает «галка». В личной жизни всё тоже было не очень, однако прямо перед смертью его подругой была девятнадцатилетняя (!) Дора Диамант. Ну хоть что-то...
Спектакль Серебренникова идёт почти четыре часа и в конспективной форме описывает все неврозы, комплексы и метаморфозы гения абсурда. Он и на стенку лезет, и письма пишет своей несостоявшейся невесте Фелиции, и встречается на закате жизни с раввинами, причём всё молча. Его мысли и страхи озвучивает актёр Один Байрон, звезда сериала "Интерны". Именно от него мы узнаём, что невинность Кафка потерял со своей гувернанткой, когда во время болезни лежал в постели и читал "Крейцерову сонату" Толстого, что Кафка не пил пастеризованное молоко и был вегетарианцем, и что "кровать - самое страшное место, потому что, проснувшись, ты можешь узнать, что ты в тюрьме, или что ты - насекомое". Полностью согласна. Когда я просыпалась зимой в 5 утра, чтобы успеть на первый рейс Москва-Челябинск, я абсолютно точно чувствовала себя насекомым.
Также из спектакля запомнились садо-мазохистские танцы в исполнении трёх сестёр Кафки, одну из которых играет великолепная Рита Крон, и сцена в бассейне с русским сотрудником Иваном, который всё время повторял "зима" и "судьба", а играл этого героя, само собой, Никита Кукушкин. Публике особо понравился момент, когда нам всем предложили пошарить рукой под креслом и найти там приклеенный конверт. В конверте был непонятный текст, видимо, из дневников писателя.
В общем, мужские неврозы Кафки оказались длинными, нудными и с непременным еврейским вопросом.
То ли дело женский психоз. Он короче, понятнее и конкретнее. В этом мы смогли убедиться за неделю до "Кафки", на премьере спектакля "Психоз" (psihoz) в Электротеатре по пьесе британки Сары Кейн «4.48 психоз».
Жизнь Сары была бурной, но недолгой. Она страдала маниакально-депрессивным психозом, написала несколько пьес с акцентом на любовь, смерть, секс и насилие, и в возрасте 28 лет покончила с собой, повесившись в ванной психиатрической клиники. Интересно, что произошло это ровно в 4.48 утра сразу после того, как Сара закончила свою последнюю пьесу. То есть, в отличие от мямли Кафки, эмансипированная британка Кейн не стала ждать, пока у нее наступит полное истощение, а взяла судьбу в свои руки, да ещё и создала прекрасную пиар и маркетинговую платформу для последней написанной пьесы, которая представляет собой набор бессвязных фраз на тему женского одиночества.
Режиссёр спектакля Александр Зельдович из этого полуночного бреда сделал очень красивый и медитативный спектакль, в котором 19 актрис читают по очереди текст на фоне психоделического видеоарта. Особо красивым был финал, где актрисы в белых подвенечных платьях постепенно уходили вглубь сцены, повторяя последнюю реплику пьесы "и я исчезаю". По-английски это звучит как "watch me vanish". Наверное, это единственный случай, когда русский перевод выглядит лучше английского оригинала. У меня как-то vanish ассоциируется только с выведением пятен на коврах. Может быть, это тоже психоз?
Режиссёры постдраматического театра любят спектакли про психически нестабильных персонажей. Там есть где разгуляться. Ведь если авангардно ставить "Гамлета" или "Карамазовых", то продвинутые зрители начинают задавать вопросы: почему Офелию играет мужчина, а Алёшу Карамазова - женщина, почему все перешли на прозу и курят сигареты "Друг", и всё такое.
А в спектакле под названием "Кафка" по пьесе тридцатилетнего Валерия Печейкина (премьера состоялась на этой неделе в Гоголь-центре) можно делать что угодно (kafka). Ни Шекспир, ни Достоевский в гробу не перевернутся, а Кафке после того, что с ним происходило в жизни, уже ничего не страшно.
Немецкоязычный писатель еврейской национальности, родившийся в Праге, всю жизнь страдал хроническими болезнями (туберкулёз, мигрень, бессонница, импотенция) и умер в сорок лет от истощения, так как из-за туберкулёза гортани не мог принимать пищу. Работал он чиновником в страховом ведомстве, бо́льшая часть работ его была опубликована посмертно. Даже фамилия была не очень героическая: в чешской транскрипции «Kavka» означает «галка». В личной жизни всё тоже было не очень, однако прямо перед смертью его подругой была девятнадцатилетняя (!) Дора Диамант. Ну хоть что-то...
Спектакль Серебренникова идёт почти четыре часа и в конспективной форме описывает все неврозы, комплексы и метаморфозы гения абсурда. Он и на стенку лезет, и письма пишет своей несостоявшейся невесте Фелиции, и встречается на закате жизни с раввинами, причём всё молча. Его мысли и страхи озвучивает актёр Один Байрон, звезда сериала "Интерны". Именно от него мы узнаём, что невинность Кафка потерял со своей гувернанткой, когда во время болезни лежал в постели и читал "Крейцерову сонату" Толстого, что Кафка не пил пастеризованное молоко и был вегетарианцем, и что "кровать - самое страшное место, потому что, проснувшись, ты можешь узнать, что ты в тюрьме, или что ты - насекомое". Полностью согласна. Когда я просыпалась зимой в 5 утра, чтобы успеть на первый рейс Москва-Челябинск, я абсолютно точно чувствовала себя насекомым.
Также из спектакля запомнились садо-мазохистские танцы в исполнении трёх сестёр Кафки, одну из которых играет великолепная Рита Крон, и сцена в бассейне с русским сотрудником Иваном, который всё время повторял "зима" и "судьба", а играл этого героя, само собой, Никита Кукушкин. Публике особо понравился момент, когда нам всем предложили пошарить рукой под креслом и найти там приклеенный конверт. В конверте был непонятный текст, видимо, из дневников писателя. В общем, мужские неврозы Кафки оказались длинными, нудными и с непременным еврейским вопросом.
То ли дело женский психоз. Он короче, понятнее и конкретнее. В этом мы смогли убедиться за неделю до "Кафки", на премьере спектакля "Психоз" (psihoz) в Электротеатре по пьесе британки Сары Кейн «4.48 психоз».
Жизнь Сары была бурной, но недолгой. Она страдала маниакально-депрессивным психозом, написала несколько пьес с акцентом на любовь, смерть, секс и насилие, и в возрасте 28 лет покончила с собой, повесившись в ванной психиатрической клиники. Интересно, что произошло это ровно в 4.48 утра сразу после того, как Сара закончила свою последнюю пьесу. То есть, в отличие от мямли Кафки, эмансипированная британка Кейн не стала ждать, пока у нее наступит полное истощение, а взяла судьбу в свои руки, да ещё и создала прекрасную пиар и маркетинговую платформу для последней написанной пьесы, которая представляет собой набор бессвязных фраз на тему женского одиночества.Режиссёр спектакля Александр Зельдович из этого полуночного бреда сделал очень красивый и медитативный спектакль, в котором 19 актрис читают по очереди текст на фоне психоделического видеоарта. Особо красивым был финал, где актрисы в белых подвенечных платьях постепенно уходили вглубь сцены, повторяя последнюю реплику пьесы "и я исчезаю". По-английски это звучит как "watch me vanish". Наверное, это единственный случай, когда русский перевод выглядит лучше английского оригинала. У меня как-то vanish ассоциируется только с выведением пятен на коврах. Может быть, это тоже психоз?
Комментарии
Отправить комментарий